В 2007-м году в Одессе был воссоздан памятник «Основателям города», который больше известен широкой публике под своим историческим названием – «Императрице Екатерине ІІ». Открытие монумента сопровождалось шумными акциями и выглядело довольно скандальным. Прославление героев «времён очаковских и покоренья Крыма», оказалось таким же идеологически неуместным в Украине, едва обретшей независимость, как и в большевицкой Одессе 1919-го. Величественный монумент, признанный одним из лучших памятников Европы парижской конференцией архитекторов 1901-го года, как и столетие назад оказался жертвой пропагандистских провокаций. Оставляя за скобками политическую подоплёку реконструкции памятника, мы рассматриваем его сегодня как выдающееся произведение монументальной скульптуры рубежа ХІХ – ХХ веков, и как повод привлечь, наконец, внимание к истории творчества и личности его создателя – Бориса Васильевича Эдуардса (род.  27 мая 1860 г. в Одессе – ум. 12 февраля 1924 на Мальте) , великого скульптора и гражданина Одессы, так много сделавшего для развития родного города и так надолго и незаслуженно забытого соотечественниками.  Его возвращение в архитектурное  пространство причерноморского города есть одновременно возвращением и в пространство его культуры рубежа ХХ – ХХІ столетия.  

            Восстановление памятника вызвало появление нескольких небольших статей в местной прессе, которые вышли с 2005-го по 2010-й годы и имели публицистический характер на злобу дня. Квалифицированного искусствоведческого исследования творческого наследия скульптора мы пока, к сожалению, не имеем. Эдуардс упоминается в истории украинского искусства, да ещё в ставшей библиографической редкостью монографии А.В. Афанасьева «Товариство південно-російських художників» (Киев, 1961). [1] Хотя станковые произведения мастера всегда были представлены в экспозиции Одесского художественного музея: «Шурка» (мрамор,1896), «Христос и грешница» (мрамор, 1899), «Утешение» и «Спящий старик» (мрамор, конец 1890-х), «Приятные подношения» ( 2 варианта: в бронзе и в соединении бронзы и мрамора, конец 1890-х), Александр Суворов (вариант отливки из бронзы памятника в Очакове, 1903). Это именно те творческие работы, которые были охарактеризованы в отзыве А. Богдановича, помещённом в газете «Одесский листок» 1899-го года: «…Эдуардс – один из немногих художников нашего времени, который не боится тела и изображает его с любовью. В этом отношении ему удалось примирить мир древнего искусства, посвящённого великолепию телесной красоты, с миром христианским, преследующим, главным образом, духовное совершенство и смотрящим на всё земное, как на преходящую форму… Эдуардс твёрдо и всецело проникнут идеей, что всё изображённое в скульптуре, вечно и правдиво лишь тогда, когда не оскорбляет чувства изящного – вот впечатление с выставки…» («Порто-Франко»,  №25(770), 2005 г.)  

             В 1960-х творчество Б.В.Эдуардса изучал одесский искусствовед С.С.Шевелёв (1936-2007). Будучи выпускником факультета истории и теории искусства тогдашнего Ленинградского института имени Репина, он исследовал творчество своего полузапрещённого земляка по заданию дипломного руководителя А. Г. Кагановича (автора монографии о великом Антоне Лосенко). Только в 2003-м  С. Шевелёву удалось опубликовать очерки о теории и истории одесской школы искусства, в которую включены и сведения об Эдуардсе в контексте становления и развития колыбели южнорусских художников – Одесского художественного училища, старейшего учебного заведения на юге бывшей империи. Именно тут и была рождена одесская школа скульптуры, в которой Борису Эдуардсу суждено было пройти путь от воспитанника до академика скульптуры (1915) и директора, трудами которого училище получило статус Высшего (1917). Отсюда он спешно отъезжал на Мальту в 1919-м, спасаясь от голода и «красного террора» ради четырёхлетней осиротевшей племянницы.[2] Из скудных и отрывочных сведений мы очень постепенно  узнаём о судьбе скульптора, в которой, как в капле воды отражена судьба всей одесской школы скульптуры и которая также ещё не нашла своего исследователя. Что же нам известно  на сегодняшний день?  

            Б.В.Эдуардс -- сын обрусевшего английского коммерсанта. В конце 1860-х семья перенесла разорение. Последовавшие за этим трудности развили в будущем скульпторе наследственные черты деда-британца: сильный характер, способность к упорному труду, самоорганизации и рациональному мышлению. Чувственный темперамент, так явственно проступающий из творческих произведений мастера, передался, видимо, от бабки-испанки. В 16 лет юноша поступил в скульптурный класс рисовальной школы при Одесском обществе изящных искусств, который возглавлял профессор миланской академии художеств Луиджи Доменик Иорини (1825 – 1911). Встреча ученика и учителя стала судьбоносной для всей школы одесской скульптуры. «Старик Иорини» воспитал не одно поколение мастеров из числа местной способной молодёжи, чьи работы и сегодня украшают архитектурные фасады в исторической части города и создают неповторимое очарование Одессы. Именно эти выпускники первых десятилетий существования школы (с 1865-го года) сумели превратить южную столицу империи в «оазис среди степей».[3]  

            С 1881-го по 1883-й молодой скульптор пытался продолжить учёбу в Академии художеств. Но, видимо, климат столичного Петербурга (как часто бывало с южанами) не подошёл для него. Эдуардс вернулся в Одессу, где в это время как раз проводилось реформирование его родной рисовальной школы: по настоянию профессора Н. П. Кондакова при школе было создано Художественно-промышленное училище. Борису Васильевичу была поручена организация и ведение лепных и гончарных классов. Так он стал преемником своего горячо любимого учителя и друга. Иорини мечтал обустроить мастерские по аналогии с передовыми достижениями тогдашнего европейского художественного образования, всё дальше отходившего от кустарного ручного метода в сторону промышленных технологий. С целью изучения этого опыта Борис Васильевич отправился в Италию и во Францию, где работал на заводе бронзового литья простым рабочим, чтобы изучить все процессы изнутри. Там же, в Париже он закупил новейшие инструменты и оборудование для обработки скульптурных материалов. Всё это позволило ему, по возвращении в Одессу, открыть  «первый на юге России художественно-бронзово-литейный завод».[4]  

            В 1899-м году Эдуардс, уже известный и заслуженный мастер, автор множества скульптурных портретов своих выдающихся современников, представил свои  произведения на выставке, посвящённой десятилетию творческой деятельности ( отзыв о которой мы приводили выше). Высокое техническое мастерство, унаследованное от первого учителя-итальянца и в европейских мастерских, стало инструментом воплощения образов, наполненных глубоким психологическим содержанием. Каждый портрет Эдуардса – это своеобразное философское эссе, равное по духу образам тогдашней русской классической литературы.  После открытия литейного цеха, с 1896-го по 1910-е годы скульптор занимался созданием монументов (среди которых одним из известнейших и стал памятник императрице  Екатерине, открытый в Одессе в 1900-м году, затем снесённый большевиками в 1920-м и воссозданный по эскизам архитектора Ю.М. Дмитренко, соавтора Эдуардса, в 2007-м). За создание монументов в 1915-м году Б.В. Эдуардс был удостоин звания академика.  

            Современникам же Борис Васильевич был известен как незаурядный педагог. Помимо преподавания гончарного дела и лепки в училище, он был инспектором обучения рисованию в средних учебных заведениях Одесского округа. О его педагогическом методе в художественном образовании докладывал скульптор И.Я.Гинзбург на Втором Всероссийском съезде художников: «…Эдуардс, как и его учитель Иорини, считал необходимым начинать обучение лепке задолго до приобретения первых навыков рисования. В 1904 году он открыл в Одессе курсы для учителей рисования и лепки общеобразовательных учебных заведений и разработал программу для них». Став директором училища в 1917-м, он вместе с Н.П.Кондаковым отстаивал идею о том, что «…свержение монархии не означает полного и окончательного уничтожения старой культуры: наоборот, перед художественным наследием стоит задача эстетического воспитания, поднятия культурного уровня трудящихся, их квалификации и более высокой профессиональной подготовки».[5]  

            Может быть, потому и уцелели произведения «неугодного» академика Эдуардса, что, после его отъезда в 1919-м, его преемником стал его ученик Пётр Вениаминович Митковицер (1888-1942?), который возглавил отделение скульптуры в училище, преобразованном к тому времени в политехникум (ПОМ). Имя этого скульптора, продолжателя дела Иорини и Эдуардса, возвращено истории Одессы совсем недавно усилиями современных украинских исследователей. [6] В своём творчестве Митковицер тяготел к идеям модернизма, но именно он, будучи членом экспертной комиссии по охране памятников, вместе с проректором ПОМа М.И. Жуком ( одним из создателей Академии искусств Украины) и ректором О.Д.Зейлигером обратились к Горькому за помощью в деле сохранения  снесённых фрагментов памятника, что и произошло, благодаря личному участию писателя.
            Подводя итоги, отметим: реконструкция памятника «Основателям Одессы», созданного на заре прошлого столетия выдающимся отечественным скульптором Борисом Васильевичем Эдуардсом, выходит за рамки историко-политического события, каким оно воспринимается в суматохе пост-модернистической неразберихи. Памятник вернул завершённость образной системы и объёмно-пространственной конструкции стилистически цельному архитектурно-монументальному комплексу, каким является Екатерининская площадь в Одессе. Для современных скульпторов и архитекторов, охваченных порывом буржуазного «благоустройства» по последнему слову модных тенденций, произведение великого скульптора и педагога Эдуардса, выполненное на пике его таланта и карьерного успеха, есть примером высокого служения искусству и отечеству, а также свидетельством существования в Одессе рубежа ХІХ – ХХ веков мощной школы скульптуры, основанной на европейской культурной традиции.